- Иоанн Сильвай – Уриил Метеор

ПОЛОЖЕНІЕ УГОРСКИХЪ РУССКИХЪ ПОДЪ УПРАВЛЕНІЕМЪ СТЕФАНА ПАНКОВИЧА – Уриил Метеор – Иоанн Сильвай

ПОЛОЖЕНІЕ УГОРСКИХЪ РУССКИХЪ

 

ПОДЪ УПРАВЛЕНІЕМЪ СТЕФАНА ПАНКОВИЧА,

 

Епископа Мукачевскаго.

 

Спустя три года послѣ кончины блаженной памяти Василія Поповича, епископа Мукачевскаго, на его упраздненную каѳедру назначенъ былъ Стефанъ Панковичъ. Онъ въ 1867 году мая прибылъ въ Ужгородъ съ великимъ торжествомъ для занятія своего мѣста. Какое довѣріе питало духовенство къ новоназначенному владыкѣ, видно изъ того, что ово со всѣхъ сторонъ епархіи спѣшило въ Ужгородъ на поклонъ, и принимавшихъ участіе въ торжествѣ инсталлаціи было такое множество, что Ужгородская каѳедральная церковь едва могла вмѣстить ихъ. Всѣ питались надеждою, что для Мукачевской епархіи настаетъ новая эра благополучія; тріумфальное шествіе епископа казалось ручательствомъ предстоящаго торжества притѣсненной Русской народности.

 

Надежды не оправдались. Въ епископскомъ дворѣ со дня самой инсталлаціи началъ разыгрываться родъ какого-то длиннаго праздника, состоящаго изъ ряда безцѣльныхъ почетныхъ обѣдовъ, именинъ, факельныхъ шествій съ обычнымъ тостомъ въ концѣ: «да здравствуетъ король и отечество!» Въ послѣдствіи этотъ припѣвь нѣсколъко измѣнился такимъ образомъ: «да живетъ Богъ, король, королева и отечество!» Несмотря на то, что епископъ любилъ величаться передъ своими высокопоставленными аристократическими гостями величіемъ восточнаго обряда н гармоническимъ пѣніемъ своихъ пѣвчихъ, въ немъ проявлялись признаки ненависти кь Русскому языку, въ знаніи котораго онъ оказался не очень твердымъ.

 

Передъ духовенствомъ положеніе дѣлъ мало по малу начало проясняться, ореолъ украшеннаго надеждою идеала со дня на день сталъ уменьшаться, и наконецъ оказалось, что новый епископъ вовсе не идеалъ, но человѣкъ, любящій во всемъ суету, шумъ, блескъ, иллюзіи, и въ особенности театральность. Такимъ образомъ первое впечатлѣніе исчезло; осталась простая біографія, «заключающаяся въ слѣдующемъ:

 

  Онъ родился отъ священника, въ деревнѣ Землинскаго комитата, Велятинѣ; отца скоро потерялъ, и школьный курсъ кончилъ сиротою съ небольшимъ успѣхомъ. Послѣ окончанія богословскихъ наукъ въ Ужгородской духовной семинаріи, тот-часъ удалось ему стать домашнимъ воспитателемъ сыновѳй Мадьярскаго графа Накова. Въ этомъ званіи провелъ онъ многіе годы, путешествуя при этомъ по разнымъ столицамъ Европы, даже кажется по нѣкоторымъ мѣстамъ Азіи и Африки. Потомъ онъ прибылъ въ Ужгородъ, и тогдашнимъ епископомъ, Василіемъ Поповичемъ, рукоположенъ во священника, однако же не подвергалоя обязательному въ Мукачевской епархіи такъ называемому куралъному экзамену, и также не кончилъ послѣ рукоположенія тоже обязательную седмицу. Его желаніе по преимуществу было направлено къ тому, чтобы по рукоположеніи въ епископскомъ дворѣ добиться какого-нибудь чиновнаго мѣста, напримѣръ протоколиста или секретаря; но ему это не удалось, и онъ снова принужденъ былъ возвратиться къ графу Нанову, въ качествѣ педагога. Въ этомъ положенін и застало его назначеніе Мукачевскимъ владыкою. Онъ возвратился съ жезломъ правленія въ свою епархію, оче-

 

видно пропитанный насквозь мадьяронствомъ и вѣкоторыми пустыми манерами Мадьярской аристократіи.

 

Здѣсь предстоитъ разоблачить причины его назначенія въ епископы. Мадьяры, послѣ погрома при Садовой и отпаденія Италійскяхъ владѣній отъ Австріи, начали разыгрывать роль великой державы, и больше чѣмъ когда-нибудь напрягали все свое стремленіе къ омадьяренію многоязычнаго Вавилона подвластвыхъ имъ народностей. Въ ихъ глазахъ Славяне, а въ особенности Угроруссы, составляющіе впрочемъ крошечную горсть полумиліоннаго народца, всегда служили камнемъ преткновенія; сюда нужно было пріискать способнаго для ихъ интересовъ дѣятеля. Такимъ образомъ, можно предполагать, что Стефанъ Панковичъ не безъ условій и предварительныхъ съ его стороны обязательствъ избранъ владыкою епархіи Мукачевской, что въ его анти-Русско-народномъ направленін и обнаружилось какъ нельзя лучше.

 

Очень вѣроятно, что условія, на которыхъ онъ получилъ епископскую митру, заключали въ себѣ не менѣе, какъ омадьяреніе цѣлой епархіи и порабощеніе Латинскому обряду; а межь тѣмъ общее настроеніе ва Угорской Руси для выполненія тайныхъ мадьяронскихъ идей было неблагопріятно. Эта горсть народа, не смотря на всестороннія притѣсненія, сохраяла свою народную индивидуальность въ теченіе столькихъ столѣтій, находя возобновляющую пруживу жизни единствено въ своей вѣрѣ и обрядѣ, слѣдовательво и теперь готова была на отпоръ.

 

Нельзя обойти молчаніемъ одно маловажное повидимому обстоятельство, предварившее прибытіе Стефана Панковича. Незадолго до его прибытія, начала распространяться на Угорской Руси небольшая брошюра «Слѣпца Григорія Ширяева». Хотя и до тѣхъ поръ нѣкоторымъ образованнѣйшымъ людямъ были извѣстны православныя сочиненія, какъ-то: Ѳеофана Прокоповича, догматика Макарія, и проч., но «Слѣпецъ» переходилъ изъ рукъ въ руки, и особенно у молодежи произвелъ фуроръ. Тогдашнее епархіальное мѣстоблюстительство сочло нужнымъ запретить окружнымъ письмомъ чтеніе Слѣпца; даже особенно назначенные люди были высылаемы для изловленія бѣдной брошюры. Тотчасъ явились такія сужденія: вѣдь мы прежде 1649 года принадлежали къ лону православной церкви, и въ этомъ году, на Тернавскомъ провинціальномъ соборѣ, наши предки, принуждаемые обстоятельствами, приняли унію безъ вѣдома простонародъя, которому никто неосмѣлился объяснить и до сегодня, что онъ измѣнилъ вѣрѣ православной.

 

И того нельзя сказать, чтобъ и до этого въ Угорской Руси не находилось людей, знакомыхъ съ Великорусскою литературой и владѣвшихъ основательно Русскимъ языкомъ, но должно признаться, что большая часть интеллигенціи,—хотя и образованной на иностранныхъ литературахъ,—за изъятіемъ церковныхъ обрядовыхъ книгъ, церковной газеты Раковскаго, исторіи Балудянскаго, Галицкихъ газетъ, да сочиненій покойнаго Духновича, до этого никогда не читала Русской книги, и, прежде чѣмъ прочла Слѣпца, предполагала, что для нея Великорусскій языкъ недоступенъ, непонятенъ; ибо Мадьяры съ дѣтства внушали ей, что Угроруссы не Русскіе, но совсѣмъ иное племя: Рутены; а между тѣмъ оказывается, что за малыми изъятіями это совсѣмъ родной языкъ.

 

Съ этихъ поръ кому позволяли средства, тотъ выписывалъ Русскія книги изъ Лейпцига, или другихъ мѣстъ; чаще можно было встрѣчаться съ сочиненіяни Гоголя, Пушкина, Грибоѣдова, Хомякова, и проч.; что попадалось подъ руки Русское, читалось съ жадностью; стало быть, начало проявляться народное сознаніе. Еще въ 1864 году, по иниціативѣ и подъ покровительствомъ епископовъ обѣихъ нашихъ епархій, Мукачевской и Пряшевской—покойнаго Василія Поповича и еще и нынѣ живущаго Іосифа Гаганца, было проектировано основаніе литературнаго общества Св. Василія Великаго, цѣль коего заключалась: въ издаваніи учебниковъ для народныхъ школъ, распространеніи полезныхъ книгь для чтенія, и вообще развитіи Угрорусской литературы. Уставъ учреждаемаго общества былъ предложенъ для утвержденія Угорскому правительству, и былъ утвержденъ. Угорскій сеймъ принялся за разработываніе и рѣшеніе щекотливаго законопроекта о равноправности народностей, и сгоряча въ Ужгородской осьмиклассной гимназіи кромѣ Русской грамматики и закона Божія началось преподаваніе исторіи на Русскомъ языкѣ [*]), даже и въ Пештскомъ университетѣ учреждена каѳедра для преподаванія Русскаго языка и словесности.

 

Здѣсь долженъ я упомянуть объ одномъ явленіи, самомъ по себѣ ничтожномъ, но до сихъ поръ на Угорской Руси небываломъ. Іоаннъ Даниловичъ написалъ одно драматическое сочиненіе, сюжетъ котораго взятъ былъ изъ народной жизни, подъ заглавіемъ: «Семейное празднество»; оно было принято съ восторгомъ, и представлялось на сценѣ любителями въ Ужгородскомъ сиротовоспиталищѣ, къ общему удовольствію всей присутствовавшей капитулы, в многочисленной публики.

 

Первое общее собраніе литературнаго общества Св. Василія Великаго совершилось въ 1866 году блистательно; оно носило ва себѣ отпечатокъ вѣкотораго торжества, ибо сошлось множество представителей Угрорусской интелигенціи изъ самыхъ отдаленнѣйшихъ странъ. Радость—писалъ «Свѣтъ» въ № 13 за 1867 годъ—сіяла у каждаго въ глазахъ: обнимались, цѣловались въ восторгѣ, что Всевышній Богъ допустилъ видѣться со столь многими братьями, притомъ сошедшимися въ дѣлѣ народномъ. Въ предсѣдатели были единогласно взбраны найдостойнѣйшіе труженики Угорской Руси, именно: Адолъфъ Ивановичь Добрянскій и Іоаннъ Раковскій. И разошлись— продолжаетъ «Свѣтъ»—питая каждый въ сердцѣ своемъ велячайшую надежду, что и подкарпатскій Русскій народъ разовьется, и станетъ процвѣтать подобно прочимъ народамъ Угріи, и не будетъ болъше предметомъ поруганія сосѣдей.

 

Общее настроеніе повидимому обѣщало много. Какъ будто по удару волшебнаго жезла, народное сознаніе стало проявляться въ разныхъ сочиненіяхъ, издаваемыхъ отчасти подъ фирмою общества, отчасти вслѣдствіе частныхъ вредпріятій. Прежде всего появился ва 1866 годъ довольно большаго объема календарь, подъ редакціей Анатолія Кралицкаю в Виктора Ф. Кимака, и не переставалъ издаваться отъ общества донынѣ, во въ меньшемъ объемѣ. Тотчасъ появилась газетка «Учитель» для народныхъ учителей, в продолжала свое существованіе около двухъ лѣтъ. Съ нею почти одновременно явилось изданіе органа общества, «Свѣтъ» (1867 г.), подъ редакціею сперва Игнаткова, потомъ Кирилла Сабова и наковецъ Виктора Ф. Кимака, до 3 Явваря 1871 года. Дѣятельвость возрастала, и плодомъ еа были слѣдующія сочиненія:

 

Въ епархіи Мукачевской:

 

Русская грамматика, ва Мадьярскомъ языкѣ, Іоанна Раковскаго.

 

Географія, его же.

 

Ариѳметика, его же.

 

Русская грамматика, Кирилла Ант. Сабова.

 

Краткій сборникъ избранныхъ сочиненій въ прозѣ и стихахъ, его же.

 

Универсальная исторія, въ трехъ частяхъ, Виктора Фед.

 

Кимака.

 

Церковный сборныкъ, Андрея Поповича

 

Русско-Мадярскій словарь, Александра Митрака [†]).

 

Литуртка, Евгенія Фенцика *), и проч.

 

Въ епархіи Прашевской издавались преимущественно учебники для народныхъ школъ.

 

Въ Ужгородѣ образовалась Русская Бесѣда, служившая средоточіемъ Ужгородской, отчасти же и провинціяльной интеллигенціи, для общенія мыслей, и для чтенія различныхъ, но по преимуществу Русскахъ газетъ. Также точно газета «Свѣтъ» служила средоточіемъ писателей: въ ней помѣщались научныя статьи, стишки и проза, разумѣется съ неизбѣжными недостатками развивающейся мѣстной литературы, но, принимая во вниманіе обстоятельства, довольно удачно, по крайней мѣрѣ каждый былъ увѣренъ въ томъ, что удовлетворительно рѣшилъ свою задачу 3). Число поступавшихъ въ члены общества Св. Василія Вел. со дня на день возрастало, и взносы ихъ, при матеріальной бѣдности Подкарпатской Руси, составляли довольно значительную сумму; также и составъ подписчиковъ на газету «Свѣтъ» былъ удовлетворительный. И такъ, принимая во вниманіе первоначальное, почти дѣтское проявленіе народнаго самосознанія, всеобщее одушевленіе и взаимное довѣріе и согласіе, казалось, что въ настоящемъ ничего лучшаго желать нельзя, и такое настоящее сулило много надеждъ на будущее.

 

Въ то самое время, когда казалось, что все благопріятствуетъ развитію народнаго быта, началъ епископъ Стефанъ Панковичъ свои козни. Онъ приступилъ къ выполненію своихъ злонамѣренныхъ плановъ по началу: divide et impera, и старался сдѣлать людей другъ другу врагами. Къ достиженію сего онъ воспользовался своими пышными обѣдами, раздаваніемъ отличій 1) и лучшихъ приходовъ; покровительствовалъ всячески мадъяронамъ, водворилъ самый безстыдный непотизмъ; словомъ, пустилъ въ ходъ воякое средство, чтобъ на свою сторону привлечь возможно больше людей. Отличенные, награжденные, непотисты, и тѣ, которые только надѣялись на его щедрыя награды, стали первыми поборниками его миссіи, и по мѣрѣ силъ сѣяли плевелы гдѣ было возможно. Такимъ образомъ единодушная епархія Мукачевская распалась на многіе лагери, именно: на партизановъ владыки и мадьяронства, противоположность которымъ составляли народолюбцы; кромѣ того были такіе, что не стояли ни на той, ни ва другой сторонѣ, но всли бы дошло до ломанія хлѣба, безсомнѣнно открылись бы въ пользу владыки; и наконецъ были и благіе Никодимы, державшіеся тайно стороны народолюбцевъ. Завелось какое-то крикунство; партизаны мадьяронства старались во имя своего настоятеля терроризовать слабыхъ, кричали во все горло при представившемся имъ удобномъ случаѣ:            измѣна, москальсто, схизма, даже обвиняли народолюбцевъ въ томъ, будтобъ тѣ желали создать на Карпатахъ Русское воеводство. Случалось слышать безстыдное хвастовство людей, о которыхъ всѣ знали, что ихь предкомъ былъ какой-нибудь простолюдинъ, дьячокъ, или дротарь, и которые производили свой коренъ отъ Арпада или даже Аттилы,—значитъ, коренный мадъяръ и аристократъ! Соглядатайства никогда не существовало въ такой мѣрѣ какъ теперь; владыка всякій доносъ выслушивалъ съ особенною благосклонностно.

 

Естественно, что всякое дѣйствіе рождаетъ противодѣйствіе. Одна часть народолюбцевъ отростила себѣ по древнему обычаю православной церкви бороду, и въ публичныхъ мѣстахъ даже не позволяла себѣ говорить иначе, какъ по Русски. Слѣдствія раздора все сильнѣе ощущались и печально отражались на общихъ собраніяхъ общества Св. Василія въ малочисленности появившихся членовъ. Такъ въ 1867 году появилось только 55 членовъ, въ 1868 г. только 60, въ 1869 г. 83. Епископскіе приверженцы, число которыхъ очень возрастало, предались инерціи и противодѣйствію народнымъ интересамъ, а между тѣмъ старались въ газетахъ распространять всякія нелѣпости объ обществѣ. Уже въ 1867 году, по случаю открытія втораго общаго собранія, Впр. о. Іоаннъ Раковскій принужденъ былъ слѣдующими словами опровергать обвиненія противниковъ:

 

«Извѣстно, что общество наше вдругъ, по уставо-образномъ основаніи его, вызвало многіе нелѣпые толки, распространенные о немъ, по газетамъ, недоброжелателями его. Они усматривали въ немъ нарушеніе церковнаго единенія, расторженіе цѣлости государства, измѣну отечеству, и Богъ знаеть какіе ужасы мерещились имъ въ испуганныхъ умахъ ихъ. Всѣ сіи неумѣстные толки были опровергнуты какъ чрезъ газеты, такъ и чрезъ благоразумное поступаніе управляющаго комитета. Въ газетахъ разсѣяны недоумѣнія публики, навѣянныя злонамѣренными газетными статьями, а равно и управляющій комитетъ долгомъ своимъ счелъ избѣжать все, чтб могло бы послужить поводомъ къ обвиненіямъ, несправедливо возводимымъ на общество недоброжелателями его. Но такъ какъ не имѣетъ тотъ хвалителей, кто не имѣетъ хулителей, то и наше общество, въ благоугожденіе недоброжелателей его, не могло отказаться отъ того, чтб составляетъ жизненную стихію, не смотря на всѣ пересуды и клеветы противниковъ нашихъ. Именно не могло оно отречься отъ употребленія своего собственнаго Русскаго языка, выработаннаго общею Русскою литературой. Наша Угорская Русь никогда ни на минуту не колебалась заявить свое сочувствіе къ литературному соединенію съ прочею Русью. У насъ, такъ сказать, никогда и вопроса не было по части какого-нибудь отдѣльнаго литературнаго языка. Всѣ наши писатели, съ самаго перваго начала вступленія на поприще распространенія народнаго просвѣщенія, руководились одною мыслію, имѣющею цѣлью литературное единеніе. Сія мысль столь овладѣла нашими писателями, что они можно сказать были постоянными подвижниками великой идеи о всеславянскомъ литературномъ соединеніи, получившей, въ настоящѳе время торжественное освященіе въ Славянскомъ мірѣ. Мы знаемъ, что это направленіе общества многимъ не нравится, именно враждебно относятся къ нему неблагопріятствующіе нашему народнму просвѣщенію, желая преобразовать насъ на свой ладъ, и слить съ иноплеменными народами. А потому путають міръ воображаемымъ ими какимъ-то панславизмомъ 1)».

 

Стефанъ Панковичъ до сихъ поръ не выступалъ открыто противъ общества; его противодѣйствіе ограничилось тѣмъ, что, поставляя себя въ примѣрь своимъ партизанамъ, онъ не присутствовалъ ни на одномъ собраніи общества, и что, разбрасывая вообще деньги полною рукою, онъ въ пользу общества или для какой-нибудъ народной цѣли не жертвовалъ ни копѣйки. Но тѣмъ чаще являлись къ нему его приверженцы, которыхъ онъ поощрялъ къ противодѣйствію, и тѣ въ надеждѣ щедрыхъ наградъ и исполняли, что ему было угодно. Гораздо больше времени проводилъ онъ въ Пештѣ или Вѣнѣ, нежели въ своей епархіи, подъ тѣмъ предлогомъ, чтобъ хлопотать у правительства Угорскаго и Цесаря о пользахъ своей епархіи, а на дѣлѣ для того, чтобы для себя и своихъ пріобрѣтать чины и ордена 2). Народная партія не сомвѣвалась въ томъ, что онъ эти чины пріобрѣтаетъ цѣною очерненія своего народа, обвиняя его въ склонности къ схизмѣ, москальщинѣ, и проч.

 

Въ 1869 году 18 сентября, по случаю четвертаго общаго собранія общества Св. Василія Великаго, отправлена была къ вему депутація, для приглашенія его, какъ покровителя, въ засѣданіе. Онъ принялъ депутацію съ упреками и нападеніями. Въ чемъ состояли эти упреки, видно изъ защиты Адольфа Ивановича Добрянскаго, помѣщенной вкратцѣ въ протоколѣ того же собранія:

 

«Вовсе ложное донесеніе сдѣлано Преосвященному,— докладывалъ А. И. Добрянскій—что общество вмѣшивается въ политику. Принявъ во вниманіе, что всѣ засѣданія какъ управляющаго комитета, такъ и общаго собранія, первыя частократно, а послѣднія всегда въ присутствіи царскаго комисара происходятъ публично, и ихъ протоколы печатаются въ «Свѣтѣ» по всему содержанію, мы не понимаемъ, какимъ образомъ можно сваливать на общество такое обвиненіе, когда къ сему нигдѣ никто ни малѣйшаго повода не можетъ найдти ни въ дѣяніяхъ, ни въ совѣщаніяхъ его? Это общество есть чисто литературное, оно утверждено правительствомъ, и стоитъ подъ защитою законовъ государственныхъ; оно не имѣетъ ничего общаго съ политикой и никакой охоты до ней, и какъ предѣлами ея не ограничивается, такъ и не можетъ служить ея орудіемъ. Касательно обвиненія въ томъ, что общество не проникнуто духомъ каѳолической церкви, предсѣдательствующій замѣтилъ, что Преосвященный имѣетъ весьма неправильныя свѣдѣнія о дѣятельности общества, ябо если бы онъ благоволилъ ближайше познакомнться съ дѣлами общества, то онъ убѣдился бы, что общество вовсе не заслужило сего упреканія. Правда, что общество въ изданіяхъ своихъ, такъ какъ въ совѣщаніяхъ своихъ, по должности своей, по духу восточной церкви поступаетъ, но безъ того, чтобъ то ва счетъ каѳолицизма дѣлало. Общество крѣпко прилѣпляется къ обрядамъ и преданіямъ восточной церкви, но никогда не подало повода къ тому, чтобъ православіе его сомнѣнію подвержено было. Ибо если бы общество въ семъ отношеніи подало причину какому-нибудь порицанію или исправленію, то навѣрно не замедлилъ бы обществу сдѣлать свои замѣчанія в предостеречь его отъ заблуждешй Высокопреосвященный Пряшевскій Архіерей, какъ тоже покровитель общества и хранитель Греко-каѳолическаго вѣроисповѣданія, чего однако доселѣ вовсе ничего не бывало, и такъ это обвнненіе безъ всякаго основанія взведено на общество. Далѣе охотно сознаетъ общество, что до сихъ поръ мало книгъ издало оно для народа, но не располагая значительными денежными средствами, и по возможности охраняя свои маленькіе капиталы отъ истощенія, вовсе не было въ состояніи издать больше книгъ, чѣмъ оно издало доселѣ. Не таитъ общество и того, что до сихъ поръ не издало ннкакихъ Мадьярскихъ книхъ, но принявъ во вниманіе, что Мадьярская литература довольно развита, а Русскихъ книгъ у насъ вовсе нѣтъ, а притомъ, что общество весьма мало членовъ имѣетъ между Мадьярами, не могло оно сдѣлатъ того, чтобъ тотчасъ въ первыхъ годахъ существованія своего принялось за изданіе Мадьярскихъ книгъ; но соображаясь съ денежными средствами, должно было дать печатать изданія въ пользу тѣхъ, которые своими взносами поддерживаютъ общество, тѣмъ болѣе, что не дѣлавъ этого, оно еще болѣе подвергалось бы упреканію, что ничего не дѣлаетъ въ пользу народа. Если обстоятельства развитію общества будутъ благопріятствовать, общество и въ семъ отношеніи удовлетворитъ своему званію и должности своей. На счетъ церковно-славляскаго языка, который, по мнѣнію Преосвященнаго, долженъ бы замѣнить въ изданіяхъ общества настоящій литературный языкъ, предсѣдательствующій замѣтилъ, что церковно-славянскій языкъ, подобно латинскому, будучи неподвиженъ и мертвъ, не можетъ развиваться въ общежитіи, но мы должны пользоваться общелитературнымъ Русскимъ языкомъ, составную часть котораго составляетъ церковно-славянскій языкъ. Вконецъ, сказалъ предсѣдательствующій, что если кто-нибудь будетъ мѣшать и препятствовать существованію настоящаго общества, то подъ покровительствомъ государственныхъ законовъ будетъ основано иное народное общество на основаніи новаго устава».

 

Мы сочли нужнымъ вполнѣ привести извлеченіе изъ относящейся сюда части протокола, ибо (въ 1870 году подъ № 3613) отъ министерства религіи и народнаго просвѣщенія послѣдовало слѣдующее оффиціальное замѣчаніе:

 

«Изъ пунктовъ 2 и 3 протокола прошлогодоваго общаго собранія съ неудовольствіемъ замѣтилъ я, что нарушилось надлежащее согласіе между многими членами общества и греко-каѳолическимъ епископомъ Унгварскимъ, какъ покровителемъ общества, и именно, какъ упомйнается, вслѣдствіе уклоненія отъ цѣли предназначаемой уставомъ обществу. Впрочемъ надѣюсь и ожидаю, что общество всѣмъ послѣдующимъ образомъ дѣйствій будетъ стремиться не дать повода къ подобнымъ замѣчаніямъ. Въ Будинѣ 1870 21 Марта, изъ повѣренія министра государственный секретарь Гедеонъ Тапарки вр.».

 

Это бросаетъ нѣкоторый свѣтъ на тайныя дѣйствія Стефана Панковича и служитъ подтвержденіемъ того, что онъ свои ордена получалъ цѣною очерненія своего народа. Посѣянные плевелы съ тѣхъ поръ дали себя чувствовать въ плодѣ со дня на день усилявающейся взаимной вражды. Такая отъявленная непріязнь со стороны епископа не могла возбудить какого-нибудь особеннаго влеченія къ его лицу. Въ довѣренномъ кругу своихъ приверженцевъ онъ выражался противъ восточной церкви, постовъ [‡]), и изъявлялъ желаніе воцаренія игемоніи Мадьярской. Естественно, что все это въ сердцѣ народной партіи породило опасеніе ва вѣру и народность, и первоначальная неприкосновенность лица могущественнаго епископа вполнѣ потеряла свой нимбъ; всѣ не обинуясь считали его правленіе несчастіемъ для Угорской Руси. Даже и въ средѣ его приверженцевъ возвикло къ нему недовѣріе; ибо приверженцы (за изъятіемъ непотистовъ) прельщены были суетою полученіа чиновъ, а межъ тѣмъ возможность всѣхъ удовлетворить чинами истощалась. Съ другой стороны народолюбцы имѣли нѣкоторое утѣшеніе въ поведеніи епископа Пряшевскаго, благочестиваго старика Іосифа Гаганца, стоявшаго всегда на почвѣ народной, но вмѣстѣ чувствовали, что они могутъ надѣяться единственно на свои силы, ибо въ Святителѣ Прящевскомъ, до преклонности его лѣтъ, не доставало энергіи, могущей способствовать народному дѣлу.

 

Между тѣмъ въ Венгріи пришла очередь рѣшенію новаго вопроса о церковной автономіи. Въ Пештѣ подъ предсѣдательствомъ Примаса Венгріи князя Іоанна Шиморъ собрался церковный конгресъ, состоявшій изъ посланниновъ всѣхъ епархій, какъ духовнаго, такъ и мірскаго сословія. Этому конгресу предстояло опредѣлить способъ самоуправленія римско-каѳолической церкви и соединенныхъ съ нею унитовъ. На конгресъ явилясь послы и нашихъ епархій, числомъ 13. Изъ нихъ 7 принадлежало къ народной, а 6 къ епископской латинизурующей партіи 3). Между епископомь и семью народными послами загорѣлась отчяянная борьба.

 

Народные послы утверждали и защищали, что Русскіе прежде 1649 года 25 апрѣля принадлежали къ православной церкви. Въ этомъ году они соединились по догматамъ съ западною церковью, но на такихъ условіяхъ, что они свой обрядъ и свою особенную восточно-церковную организацію не только могли удержать, но и дѣйствительно обезпечили обоюднымъ договоромъ. Именно:

 

a)    ut ritum graecae ecclesiae servare liceat (чтобы былъ coхраненъ Греческій церковный обрядъ);

 

b)   ut episcopum a nobis electum et ab apostolica sede confir­matum habere (чтобъ епископы были нами самими избираемы и утверждаемы апостольскимъ престоломъ);

 

c)    ut privilegiis ac immunitatibus ecclesiae latinae nobis frui liceat (чтобы мы одинаковыя привилегіи и выгоды имѣли съ Латинскими).

 

Епископъ все опровергалъ, насколько возможно опровергать историческую истину, приводя доводы ex abolitione juris, изъ прогресса времени, и противной на дѣлѣ практики. У него хватило времени прибыть въУжгородъ, и сообщить теченіе дѣлъ своей консисторіи. Члены консисторіи держали филиппики и апологіи въ пользу направленія епископа, и между прочимъ сковали для Русскихъ унитовъ новое, до сихъ поръ неслыханное названіе: «греко-восточнаго обряда Римско-каѳолики». И такъ какъ на Пештскомъ конгресѣ народные послы прежде всего требовали созванія общаго смѣшаннаго конгреса всѣхъ Угорскихь Русскихъ (составленнаго изъ духовныхъ и мірянъ), долженствовавшаго опредѣлить главные свои интересы, и только послѣ того повѣрить защиту оныхъ своимъ представителямъ на Пештскомъ конгресѣ, то Стефанъ Панковичъ, соображаясь съ этимъ требованіемъ, 9 января 1871 г. поспѣшилъ созвать въ своей резиденціи своихъ приверженцевъ, в эту сходку назвалъ народною конференціей. Число собравшихся на конференцію духовныхъ и мірянъ, по словамъ тогдашняго епископскаго Мадьярскаго органа «Ung», будтобы превышало 200; но по словамъ лица, сосчитавшаго всѣхъ собранныхъ,—ихъ было только 96 человѣкъ. «Цѣлію конференціи»—пишетъ Свѣтъ 1871 г., №1,—было заявить протестъ противъ нашихъ 7 автономическихъ пословъ, старающихся возстановить наши церковныя права, договоромъ выговоренныя при заключеніи уніи предками нашими. Оффиціальный органъ епископа повѣствовалъ, будтобы депутація духовенства и мірянъ, пришедшая на поздравленіе епископа въ день тезоименитства его, просила у епископа дозволенія — подержать короткую конференцію подъ его предсѣдательствомъ о вопросѣ церковной автономіи; на каковую просьбу епископъ согласился. По другимъ же источникамъ мысль и иниціатива сей конференціи принадлежала самому епископу, и все было устроено по предначертанной и строго выполненной программѣ. Правда, за нѣсколько дней предъ ковференціей, носились слухи, будто ва сей конференціи подвергается обсужденію и рѣшенію вопросъ вашего календаря, т. е. уничтоженіе нашего церковнаго мѣсяцеслова в нѣкоторыхъ праздниковъ нашей восточной церкви; но вопросъ сей, предварительно поднятый на одномъ изъ засѣданій Мукачевской ковсисторіи, не возбуждался. Послѣ открытія ковференціи молитвою «Царю небесный», и по избраніи письмоводителей, епископъ вызывалъ всѣхъ, чтобы каждый высказалъ свой взглядъ искренно. Слѣдуя сему вызову, прежде всѣхъ поднялъ голосъ Г. Юрій Маркошъ, управитель казеннаго имѣнія. Смыслъ его рѣчи, по словамъ «Ung»’а, былъ: рѣшительное порицаніе в осужденіе поведенія нашихъ 7 автономическихъ пословъ; напротивъ епископу за его поведеніе онъ желалъ выразить въ протоколѣ конференціи признательность, далѣе желалъ, дабы торжественно было изречено: что вѣрники Мукачевской епархіи, хотя и непоколебимо придерживаются своего обряда и церковныхъ обычаевъ, но другой автономіи, отдѣльно отъ Римско-каѳоликовъ они себѣ не желають, и потому серіозно и напередъ будутъ противиться всякому расколу и панславистическимъ стремленіямъ. Послѣ сего предложенія говорилъ Г. Юрій Негребецкій въ оправданіе автономическихъ пословъ, не возражавшихъ своимъ противникамъ лишь потому, что уставъ автономическаго собранія запрещаетъ обсужденіе вопросовъ, не представленныхъ къ очередному разбирателъству. Наконецъ Г. Стефанъ Силадий, Мараморошскій учебный надзиратель, предложилъ, чтобы рѣшеніе сей конференціи, при объясненіи одного изъ автономическихъ представителей епархіи Мукачевской—представлено было собранію каѳолическаго автономическаго конгреса. Послѣ того епископъ, высказавъ рѣшеніе конференціи, заключилъ совѣщаніе благодарственною молитвою, и съ тѣмъ, какъ съ отличнымъ результатомъ, побѣдопосно возвратился въ Пештъ.

 

Въ разгарѣ борьбы въ редижируемомъ Викторомь Ф. Кимакомъ «Свѣтѣ» *) стали со всѣхъ сторонъ изъ епархій появляться адресы, заявлявшіе довѣріе къ народнымъ посламъ, защищавшимъ права восточной церкви на автономическомъ конгресѣ. Съ епископской же стороны, въ нѣкоторыхъ деканатахъ, гдѣ число его приверженцевъ имѣло перевѣсъ, держались сходки, рѣшенія коихъ печатались въ видѣ извлеченій протоколовъ деканальныхъ собраній, и, превознося подвиги епископа, также заявляли довѣріе посламъ, измѣнившимъ своей церкви.

 

На конгресѣ, для составленія плана организаціи каѳолической церковной автономіи, было рѣшено составить комитетъ изъ 27 членовъ. Наши народные послы не хотѣли принимать участіе въ этомъ комитетѣ по слѣдующимъ причинамъ:

 

Неоспоримо ясно, что если Русскіе имѣютъ, какъ въ томъ нѣтъ сомнѣнія, право ва свою автономію, то для рѣшенія вопросовъ, касающихся этой автономіи, на общемъ каѳолическомъ собраніи можетъ дать полное, или частное полномочіе только та корпорація, которая призвана распоряжаться самоуправленіемъ церкви.

 

Но такъ какъ такою корпораціей, по правиламъ восточной церкви, и даже по отечественнымъ законамъ, можетъ быть у насъ только смѣшанный церковный конгресъ, то естественно, не имѣя полномочія отъ таковаго конгресса, невозможно вступать въ разсужденіе о дѣлахъ, касающихся нашей церковной автономіи, не подвергаясь опасности—отказаться отъ своей церковной автономіи.

 

И потому необходимо созваніе одного общаго смѣшаннаго конгреса всѣхъ Угорскихъ Русскихъ, ибо во время совершенія догматическаго соединенія всѣ Угорскіе Русскіе составляли одну епархію, и соединеніе было заключено вмѣстѣ, и на однихъ в тѣхъ же условіяхъ. Слѣдовательно, еслибъ понадобилосъ это исключительно догматическое соединеніе распространитъ и на иныя дѣла, относящіяся къ автономіи, то рѣшить правильно можно бы опять только съ совокупнаго согласія.

 

Наши послы письменно предложили эти пункты коммисіи 27-ми для обсуждевія.

 

Такимъ образомъ комитетъ 27 членовъ составленъ былъ безъ содѣйствія и участія навихъ народныхъ представителей, такъ что со стороны соединенныхъ Угорскихъ Русскихъ были избраны: Мукачевскій епископъ Стефанъ Панковичь и Александръ Негребецкій, а Эммануилъ Грабарь безъ вліянія на его избраніе народныхъ представителей, и съ его стороны съ тѣмъ условіемъ: что онъ (Эмм. Грабарь) готовъ служить объясненіями по вопросамъ, касающимся Угорскихъ Русскихъ, и въ этомъ смыслѣ на самомъ дѣлѣ участвовать въ работахъ комитета, но съ тѣмъ условіемъ, чтобъ изъ сего не было выводимо никакого слѣдствія во вредъ правоположенію Русскихъ.

 

И такъ планъ составленъ комитетомъ 27, но, разумѣется, не въ пользу автономіи Русскихъ. Докладъ его, 17/29 марта 1871, былъ въ слѣдующемъ видѣ представленъ конгресу.

 

«Прибавленная просьба нѣкоторыхъ каѳоликовъ Греческаго обряда была намъ вручена съ тѣмъ, чтобы коммисія 27, разобравъ помянутую просьбу, сдѣлала о ней докладъ всепочтенному конгресу, притомъ въ сопровожденіи своего мнѣнія.

 

Въ рѣшеніи этой нашей задачи, изъ объявленій просителей прежде всего освѣдомились мы о томъ, что ту просьбу одна только часть каѳоликовъ Греческаго обряда признала за свою, особенно же Великоварадскіе и Пряшевскіе, изъ епархіи же Мукачевской три мірскіе представители:—послѣ чего, самое содержаніе просьбы подвергли мы серьезному и дѣльному совѣщанію. Въ слѣдствіе чего:

 

Имѣя въ виду, что устройствомъ автономіи основанія уніи осталися совсѣмъ неприкосновенными,—особенно же ни обрядъ, ни церковное благочиніе, ниже внутреннее устройство церкви каѳоликовъ Греческаго обряда, которыя они съ полнымъ правомъ столь боязненно хранятъ,—даже и отнюдь не принадлежатъ къ кругу дѣйствія автономіи;—имѣя въ виду далѣе: что особые ихъ учреды останутся ненарушеными, и въ первоначальномъ ихъ назначеніи, кромѣ всякой отмѣны тѣ должны ими завѣдывать, кои имѣютъ къ тому право отъ древнихъ временъ, и коимъ они повѣрены по распоряженію учредителей;—что касается системы ученія, долженствующей постановиться для каѳолическихъ школъ всего царства,— поодинокія епархіи могуть препоручать измѣненія по требованію своихъ особенныхъ обстоятельствъ, и потому будутъ имѣть несомнѣнно поводъ и братья наши обряда Греко-каѳолическаго вступиться за свои возрѣнія и интересы, и вмѣстѣ требовать должнаго уваженія ихъ;—въ распоряженіяхъ же относящихся къ школамъ отстранивается сохранно все то, что посредствомъ строгой централизаціи моглобы повести къ притѣсненію особенныхъ отношеній, особенныхъ интересовъ,—или же могло бы вызвать заботливость или по дѣлу обряда, или по дѣлу народности; принимая все сіе во вниманіе, мы не въ состояніи понять причины той заявленной тоскливости: будтобы не были почитаемы права нашихъ братьевъ Греческаго обряда, имѣющія свое основаніе и въ нашихъ отечественныхъ законахъ.

 

Наконецъ объявляемъ: что по нашему усмотрѣнію каѳолическое автономическое собраніе не имѣетъ званія ни къ созванію, ни къ исходотайствованію какого-то особеннаго конгреса; также не имѣетъ права: чтобы оно одну, хотя бы особенные обычаи и притязанія имѣющую, часть нашей однообразной церкви могло увольнить отъ участвованія, или дѣйствованія въ дѣлахъ, постановленныхъ въ автономическомъ устройствѣ.

 

На основаніи сихъ, по нашему мнѣнію, каѳолическій конгресъ долженъ бы изречь, и то въ видѣ рѣшенія:

 

1-  хъ. Что самостоятельность каѳоликовъ Греческаго обряда оставляется ненарушимою относительно дѣлъ, касающихся обряда, церковнаго благочинія, внутренняго устройства в особенныхъ учредовъ ихъ; да что тѣ дѣла и не принадлежатъ къ кругу дѣйствія автономіи.

 

2-  хъ. Каѳоличѳское собраніе сожалѣетъ о томъ: что одна часть каѳоликовъ Греческаго обряда не восхотѣла участвовать въ дотеперешнихъ совѣщаніяхъ:—надѣемся однако и желаемъ: что и тѣ, если увѣрятся о ненарушимости своихъ правъ, изъ взгляду своей собственной пользы не откажутся отъ своего общественнаго и братскаго содѣйствія; однакожъ собраніе не намѣрево противъ устранившихся поступать насильственно, но посредствомъ любви и терпимости, и когда нибудь появлятся, оно приметъ ихъ радушно.

 

3-  хъ. Что касается дѣлъ входящяхъ въ составъ настоящаго автономическаго устройства,— принадлежащихъ къ кругу его дѣйствій,—не видитъ собраніе ни мѣста ни нужды на особенный конгрессъ; равно какъ и не чувствуетъ оно себя званнымъ или къ соизволенію его, или къ выхлопотанію дозволенія для его подержанія. А впрочемъ

 

4-  хъ. Со взоромъ сихъ предметовъ, между границами постановленныхъ принциповъ, собраніе готово удѣлить больше свободы для каѳолическихъ братьевъ греческаго обряда, поелику ихъ предложенія,—на основаніи вастоящаго устройства сойтися вмѣющими епархіальными собраніями—изъ взора спеціальныхъ обстоятельствъ, будутъ сюда предложены,—на первомъ автономическомъ каѳолическомъ собраніи обсудятся и расправлятся, и то, кромѣ стѣсненія находящагося въ 27 § устава».

 

Въ этомъ смыслѣ и произнесено рѣшеніе. Наши представители противъ сего рѣшенія предъявили протестъ, оставшійся впрочемъ безъ всякихъ послѣдствій.

 

Дѣла общества св. Василія Вел. межъ тѣмъ шли своимъ порядкомъ. По обыкновенію в въ 1870 году провоходило общее собраніе. По открытіи его предложено было послать депутацію къ епископу, какъ покровителю общества, съ тѣмъ, чтобы эта депутація, состоявшая изъ членовъ: втораго предсѣдателя о. Іоанна Раковскаго, о. Владиміра Терлецкаго іеро-монаха 1), и высокороднаго Г. Евгенія Поповича подъ-жупана Мараморошскаго, просила высокопреосвященнаго покровителя осчастливить собраніе своимъ присутствіемъ. Депутація отправялась, но вскорѣ воротилась съ такимъ извѣстіемъ, что у высокопреосвященнаго покровителя всѣ ворота и двери заперты, и онъ, по объявленію епископской прислуги, сегодня не принимаетъ: Даже и секретарь епископа о. Іоаннъ Даниловичъ, желая доложить его преосвященству о прибытіи депутаціи, пробовалъ отворить двери, ведущія въ его комнаты; но такъ какъ онѣ были заперты и нельвя было ихъ отворить, то депутація, исполнивъ свой долгъ, возвратилась не видавшись съ его высокопреосвященствомъ.

 

Почти одновременно съ автономическимъ конгресомъ, въ Ужгородѣ зародился проектъ объ основаніи народнаю дома. Нѣсколько членовъ управляющаго комитета общества св. Василія, принимая во вниманіе то невыгодное положеніе общества, что оно не имѣетъ удобнаго собственнаго помѣщенія, гдѣ бы могло помѣстить свою библіотеку и напечатанныя имъ книги, и гдѣ бы могли происходить его засѣданія, какъ комитетскія, такъ и общія, и что наниманіе такого помѣщевія поглощало бы значительную часть взносовъ, платимыхъ членами въ кассу общества, внесли предложеніе основать Русскій народный домъ. Это предложеніе встрѣчено было большею частью членовъ съ полнымъ сочувствіемъ; они, сообразуясь съ проявляющимся сочувствіемъ къ обществу, къ его органу «Свѣтъ», и ко всѣмъ предпріятіямъ, способствующимъ народному преуспѣянію, со дня на день усиливающимся въ сознательной части Угорской Руси; далѣе принявъ во вниманіе и то, что законы отечествееные по смыслу XLIV статьи (1868) не запрещаютъ учрежденія заведеній, способствующихь развитію и преуспѣянію народному, единогласно рѣшили принять всѣ возможныя мѣры для осуществленія столь полезнаго дѣла, именно основанія Русскаго народнаго дома, съ тѣмъ, чтобы въ немъ впослѣдствіи времени могла помѣститься Русская печатня, и чтобы въ немъ могли получать квартиру отличные, но бѣдные Русскіе студенты.

 

Въ публикѣ предпринятое дѣло отозвалось приношеніемъ посильныхъ жертвъ. Въ каждомъ № «Свѣта» объявлялось о нѣсколькихъ жертвователяхъ, и такимъ образомъ съ декабря 1869 года къ концу января 1871 года

собрано было………………….. 2.123 гульд. подписано……………………….. 2.349 » въ государственныхъ облигаціяхъ 1.020    » Итого .      .          . 5.492 гульд.

Сумма конечно небольшая, но, не смотря на скудныя средства Карпатской Руси, она подписана въ теченіе одного года, и если бы народному дѣлу суждено было и далѣе успѣвать, не подлежитъ сомнѣнію, что пожертвованія въ нѣсколько лѣтъ возрасли бы до громадныхъ размѣровъ. Изъ этихъ денегъ выдано на покупку дома 3.700 гульд.; домикъ былъ небольшой, и купленъ довременно, но всетаки служилъ мѣстомъ, гдѣ могло пріютиться притѣсняемое общество.

 

Стефанъ Панковичъ, съ одной стороны воображая себя побѣдителемъ на Пештскомъ автономическомъ конгресѣ, съ другой же стороны раздраженный по причинѣ несочувствія, изъявленнаго большинствомъ обѣихъ епархій, приступилъ рѣшительно къ подавленію всего народнаго. Тотчасъ возсталъ противъ мысли народнаго дома. Оказалось, что домикъ построенъ на казенномъ, и слѣдовательно ему принадлежащемъ мѣстѣ. Вокругъ епископскаго сада находилось много домовъ, и среди ихъ къ несчастію находился и тотъ, который долженъ былъ временно замѣнить народный домъ. Противъ постройки этихъ домовъ предшественники епископа не дѣла- ли никакихъ возраженій, и несомнѣнно и ему не пришло бы на умъ дѣлать ихъ, но теперь онъ нашелъ причину. Такимъ образомъ, прежде чѣмъ этотъ домъ былъ вполнѣ оплаченъ, предстояло размышлять о его продажѣ. Потомъ епископъ направилъ ударъ противъ «Свѣта», и противъ его редактора В. Ф. Кимака, всего больше трудившагося надъ осуществленіемъ народнаго дома. Прекратился «Свѣтъ», а съ нимъ и подписка на народный домъ.

 

31 декабря 1870 года епископъ созвалъ свою консисторію, в ея рѣшеніе разослалъ по всей епархіи. Мы приводимъ оное въ водлинникѣ дословно:

 

№ 4301. Обращено было вниманіе епархіальнаго правительства, а также в консисторіи, на опасное направленіе газеты «Свѣтъ», издаваемой Обществомъ Св. Василія Великаго въ епископско-престольномъ городѣ Унгварѣ; и по внимательному, важности предмета соотвѣтственному совѣщанію, единогласно рѣшено:

 

Что такъ какъ содержавіе, духъ, цѣль и ваправленіе помянутой газеты суть совсѣмъ противны первоначальному ея назначенію, ибо вмѣсто того, чтобы на языкѣ Угорскихъ Руссиновъ полезныя свѣдѣнія распространяла, церковь и вѣрниковъ ея близше дотыкающіяся дѣла безстрастно объясняла, начала и способы народнаго просвѣщенія и воспитанія обсуждала, и сюда относящіяся подневныя происшествія обнародовляла, словомъ чтобы дѣйствовала пристойно органу, имѣющему цѣлію народное образованіе,—приводитъ въ возмущеніе спокойные умы своихъ читателей, и образомъ побуждательнымъ дѣйствуетъ къ произведенію раздоровъ; особенно же примѣчено:

 

Что статьи ея показуютъ знаки каѳолицизму противлящагося мышленія, такъ такожде показуютъ в намѣреніе общераспространенія сицевыхъ вредныхъ началъ; потомъ:

 

Что на страницахъ тойже газеты печатаютоя, и то или въ извлеченіи токмо, или и по всему ихъ пространству изъ чужихъ мѣстъ взятыя сообщенія, которыя противъ церкви Римско-каѳолической направлены суть и вовсе на ложномъ основаніи лежатъ, а редакціею однакожъ за вѣрныя принимаются—и объявляются; примѣчено далѣе:

 

Что вопросная газета, когда изъ одной страны въ часописахъ заграничныхъ сообщенными, ни вашу церковь ни народъ нашъ не касающимися вѣстями и приключеніями часто занимается,—то она изъ другой стороны событія пряключающіяся въ епархіи вашей, далѣе спасоносныя расположеніа и рѣшенія правительства вашего умолчаетъ, повагу главы епархіи, членовъ капитуларныхъ и правительства епархіальнаго двусмысленными и надѣвательными намеками, такъ такожде и невѣрнымъ дѣйствій ихъ представленіемъ поколебати, и вѣру достодолжнаго имъ уваженія умаляти домагается; наконецъ примѣчено и то:

 

Что газета сія такое нарѣчіе усилуется у насъ водворити, которое Русскій народъ, живущій въ нашемъ отечествѣ не разумѣетъ, и которое прото такъ имѣетъ почитатися какъ нарѣчіе чужаго края; притомже газета сія относящеся къ начатому уже дѣлу каѳ. автономіи органомъ служитъ для таковыхъ намѣреній и сепаратистичныхъ направленій, которыя противны суть воззрѣніямъ и убѣжденію епархіальнаго архипастыря, членовъ капитулы и всего такъ средоточнаго какъ и внѣшняго духовенства.

 

По внимательномъ такожде разваженіи всѣхъ сихъ—единогласно изрекается: что газета «Свѣтъ»—по направленію своему такъ изъ взора вѣро-нравственнаго, какъ изъ взора патріотическаго есть опасная и осужденія достойна, вслѣдствіе чего епархіальное правительство и консисторія не токмо отнимаетъ отъ тойже газеты всю моральную подпору свою, но притомъ воззываются еще и епархіальніи душпастыри, чтобы и они изъ своей стороны какъ чиновственное такъ в всякое приватное отношеніе съ помянутою газетою перервали; а и дотолѣ пока можно будетъ постаратися о способномъ епархіальномъ органѣ, — путемъ печатни сообщати намѣряемыя свои стеченическія и симъ подобныя оголошенія къ попрошенной отсюду и въ Унгварѣ пребывающей ред. газеты «Унгъ» посылали. Что съ возлюбленностями вашими знанія и приспособленія своего ради со симъ сообщается. Впрочемъ,… въ Унгварѣ, дня 3 іануарія, года 1871. Стефанъ, епископъ.

 

Въ засѣданіи управляющаго комитета общества Св. Василія Великаго, бывшемъ 1871 г. 21 января, вмѣсто В. Кимака былъ избранъ Викторъ Гебей, хотя добрый человѣкъ, но оппортунистъ, и «Свѣтъ» превратился въ «Новый Свѣть». Правда, В. Кимакъ могъ бы и далѣе издавать «Свѣтъ», не какъ органъ общества, но подъ собственною отвѣтственностію, и очень вѣроятно, что встрѣтилъ бы еще большее сочувствіе въ публикѣ чѣмъ прежде. Но, принято было во вниманіе: во-первыхъ, что число подписчиковъ простиралось отъ 300 до 400 и никогда не превышало 500; во-вторыхъ, что епископъ неоднократно выражалъ, что когда правленіе дѣлами общества перейдетъ въ руки его партіи, онъ тотчасъ всѣми силами постарается ему покровительствовать; а его партія хвалилась, что, еслн она примется за дѣло,все увѣнчается успѣхомъ,— она-де приведетъ все къ процвѣтанію. Вслѣдствіе сего народная партія все поприще дѣятельности предоставила новымъ ревнителямъ.

 

Началъ появляться «Новый Свѣтъ», но вся жизненность и дѣятельность изчезла. Оказалось, что дѣятелей вовсе нѣтъ, редакторъ принуждѳнъ былъ самъ наполнять свою газету; и онъ поступалъ въ этомъ отношеніи совершенно по вкусу епископа: столбцы его газеты наполнялись всякаго рода восхваленіями епископа и его приверженцевъ. Взносы членовъ общества исподоволь почти совершенно прекратились, о новыхъ изданіяхъ, въ особенности же объ изданіи Русско-Мадьярокаго словаря не могло быть и рѣчи; все ограничилось однимъ «Новымъ Свѣтомъ», и бѣднымъ ежегоднымъ календаремъ. Горы разрѣшились мышью.

 

Въ наступившемъ общемъ затишьи, и среди атмосферы пропитанной куреніемъ ѳиміама подносимаго епископу, въ іюнѣ того же года нечаянно, какъ изъ облаковъ, появилась иллюстрированная сатирическая газета «Сова», подъ редакціей В. Ф. Кимака. Въ ней были представлены на видъ слабости и злонамѣренныя домогательства епископа и его партизановъ, направленныя противъ народности, вѣры, обряда, автономіи и проч. «Сова» непреминула изобразить стремленіе епископа къ водворенію Латинизма и Мадьяронской игемоніи 1). Она печаталась въ 2.000 экземплярахъ.

 

Первый № былъ встрѣченъ съ ужасомъ епископскою партіей, и появленія слѣдующаго дрожали всѣ, чувствовавшіе за собою какую нибудь вину. Епископъ спѣшилъ подкупить содержателя типографіи, гдѣ печаталась «Сова», именно обязался напередъ выплатить ему доходъ, который онъ могъ получить за годъ печатанія «Совы». На этомъ условіи содержатель типографіи отказалъ Кимаку въ печатаніи «Совы», но Кимакъ отправился въ Пештъ, и продолжалъ печатать газету. Наконецъ, такъ какъ редакторъ былъ учителемъ, министерство народнаго просвѣщенія назначило его за Дунай къ

 

Мадьярамъ, и тѣмъ изданіе «Совы» съ 5-мъ № прекратилось, къ большому удовольствію епископа.

 

Между тѣмъ приближалось время общаго собранія общества Св. Василія Великаго; и, неизвѣстно по какой причинѣ, сторонники епископа всего больше говорили о дѣлахъ общества и о приближающемся общемъ собраніи; даже удивительно было, что они настолько интересуются преуспѣяніемъ народнаго быта. Но толки ихъ происходили не въ пользу общества; чѣмъ болѣе приближалось время, тѣмъ они становились откровеннѣе, и наконецъ ни мало не сочли нужнымъ таить своего намѣренія: что они желаютъ свергнуть нынѣшнихъ панславистическихъ предсѣдателей общества, и вмѣсто нахъ избрать людей, пользующихся хорошимъ мнѣніемъ у епископа и у Мадьяръ. Къ выполненію этого намѣренія они подговаривали каждаго встрѣчнаго, сопровождая свои внушенія тѣмъ доводомъ, что такимъ образомъ водворитса миръ между епископомъ и Угро-Русскимъ народомъ.

 

Слѣдуетъ припомнить то ироническое стеченіе обстоятельствъ, что первымъ словомъ Стефана Панковича къ своей паствѣ было: Миръ вамъ!’ Этимъ текстомъ Св. Писанія начиналась рѣчь его во время его инсталлаціи. И вотъ вмѣсто мира—раздоръ.

 

Наканунѣ дня предшествовавшаго собранію, происходило предварительное совѣщаніе, на которомъ новонаименованный каноникъ Іоаннъ Даниловичъ, Гомичковъ и tutti quanti всячески доказывали надобность открытаго голосованія во время избиранія чиновниковъ. На слѣдующій день (16/28 сентября 1871 г.) этотъ предметъ снова былъ подвергнутъ обсужденію, и, послѣ долгихъ преній, принято открытое голосованіе, очевидно потому, что духовенство не рѣшится вступить въ борьбу съ епископомъ, или будетъ опасаться стать предметомъ его преслѣдованій. Такъ и вышло, что епископская партія взяла верхъ.

 

Отщепенцы Русскаго народа, гордо надѣвая на себя вѣнецъ Герострата, забыли о благодарности къ достойнѣйшимъ мужамъ, Адольфу Ивановичу Добрянскому и Іоанну Раковскому, посвятившимъ всю свою жизнь на поднятіе своего бѣднаго племени, — вмѣсто нихъ они избрали въ предсѣдатели Александра Негребецкаго и Юрія Маркоша, незнающихъ даже и читать по Русски.

 

Въ тотъ же день произошло одно возмутительное событіе. Адольфъ Ивановичъ Добрянскій, идя на общее собраніе общества, привелъ съ собою и своего сына, красиваго юношу, чтобы познакомить его съ Русскою интеллигенціей. Послѣ окончанія собранія онъ послалъ его за каретою въ гостиницу «Кислая вода», гдѣ стоялъ. Но едва карета выѣхала на улицу, ва нее среди бѣлаго дня напали гонведы; юноша, не понимая въ чемъ дѣло, тотчасъ выскочилъ изъ кареты; гонведы ринулись на него и осыпали его ранами. Обагреннаго кровью юношу почти въ безжизненномъ состояніи отвезли къ ближайшему врачу. Чья рука дѣйствовала здѣсь? неизвѣстно; все какъ-то неимовѣрно затихло, замялось; вѣроятно и самъ опечаленный отецъ, видя неблагопріятность обстоятельствъ, не рѣшился искать удовлетворенія. Одно вѣроятно, что воины были подкуплены; другое почти извѣстно, что этотъ сюрпризъ былъ назначенъ Адольфу Ивановичу, а достался его сыну; третье вполнѣ извѣстно, что невинный юноша заслужилъ Русское имя крещеніемъ крови.

 

Съ тѣхъ поръ настало торжество полной безжизненности, и если это положеніе можно какъ-нибудь назвать, то всего справедливѣе можно его назвать: умственною нищетою. Неспособные предводители не заботились ни о чемъ, сбитая же съ поприща народная партія неохотно участвуетъ на обезславленномъ противниками полѣ, и свое народолюбіе доказываетъ скорѣе фактически: обученіемъ дѣтей въ народныхъ школахъ. На происходившихъ pro forma общихъ и комитетовыхъ собраніяхъ обыкновенно говорилось много, съ одушевленіемъ, съ вычурами и изысканными фразами, о потребности образованія народа, а на дѣлѣ не предпринималось ничего: витіи обыкновенно оставляли свое одушевленіе у стола собранія.

 

Недавно начала появляться газета «Карпатъ» подъ редакторствомъ Николая Гомичкова, но съ небольшимъ успѣхомъ. Редакторъ ея всячески увѣряетъ публику, что онъ народолюбецъ, но такъ какъ онъ прежде заявилъ себя ревностнымъ партизаномъ епископа, то ему трудно снова пріобрѣсти потерянное довѣріе.

 

Недавно (1873 г. октября 1) происходило общее собраніе общества Св. Василія; членовъ появилось около 100, ибо носились слухи, что епископъ намѣренъ рѣшеніемъ самаго общества прекратить его существованіе. На предварительномъ совѣщаніи Александръ Шерегелли выступилъ съ проектомъ: что такъ какъ общество не изъявляетъ никакихъ знаковъ жизни, то его капиталъ долженъ слиться съ прочими епархіальныма фондами, какъ-то вдовицъ, сиротъ, и проч. Это еще болѣе подорвало довѣріе къ обществу, и членскіе взносы вѣроятно нужно будетъ взыскивать помощію адвоката. На собраніи другой приверженецъ епископа, Александръ Пуза, выступилъ съ новымъ проектомъ внушеннымъ епископомъ: чтобы компрометированное (?) будто бы предъ Мадьярскимъ правятельствомъ литературное общество Св. Василія перемѣнило свое названіе на Св. Григорія. Очевидно этотъ проектъ имѣетъ цѣлью то, чтобы переименованіемъ совсѣмъ уничтожить и существованіе общества. Между, чиновниками его за изъятіемъ двухъ предсѣдателей, Евгенія Поповича и Виктора Ладомирскаго, другіе, хотя и отказались уже отъ партіи епископа, но компрометированы предъ народомъ своимъ прежнимъ поведеніемъ.

Что касается матеріальнаго состоянія общества, оно было:

Го д ы.

Д 0 х о д ъ.

Р а с х о д ъ.

Остатокъ.

Гульд.

Крейц.

Гульд.

КреЙц.

Гульд.

Крейц.

1867 . . .

5393

9

1977

781/2

3415

301/2

1868 . . .

6065

13

3318

55

2746

58

1869 . . .

4570

4

756

6

3813

98

1870 . . .

5367

81

1979

66

3388

15

1871 . . .

7417

901/2

6384

75

ІѲЗЗ

151/2

 

За 1872 годъ мы не имѣемъ точныхъ свѣдѣній о состояніи кассы общества, но слышали, что она, включая сюда деньги, пожертвованныя на основаніе народнаго дома, вмѣстѣ съ членскими недоимками, доходитъ до 12.000 гульденовъ. Всѣхъ членовъ общества считается вмѣстѣ съ почетными около 500—600.

 

Остается еще вопросъ календаря. Въ Австро-Угріи въ оффиціальномъ и приватномъ отношеніяхъ никто не употребляетъ иного календаря, кромѣ Грегоріанскаго; Юліанскій же употребляется токмо въ церкви исповѣдниковъ восточнаго обряда, такъ какъ они по правиламъ Никейскаго вселенскаго собора и не могутъ употреблять иного. Стефанъ Панковичъ уже давно выражалъ желаніе завести Грегоріанскій календарь у Угорскихъ Русскихъ, но агитаціи въ пользу принятія онаго не начиналъ до прошедшаго года. Какія причины побудили его къ тому?—непонятно, если недопустимъ, что его главною цѣлью была латинизація восточнаго обряда. Но эта мысль не встрѣтила сочувствія даже и между самими приверженцами его; нашлось немного людей, поддерживавшихъ его предпріятіе, а еще меньше рѣшившихся агитировать и собирать подписи, посылаемыя къ нему въ видѣ просьбъ. Онъ самъ спѣшилъ выписать 50 экземпляровъ Кіевскаго календаря, для того, чтобъ ими доказывать, что вотъ, въ Россіи, гдѣ господствующая религія есть православіе, Латинами принятъ православный календарь. Почему же въ Австро-Угріи, гдѣ господствующая религія есть Римско-каѳолическая, невозможно сдѣлать тоже съ Григоріанскимъ календаремъ? Всякій, кто случайно попадалъ ему подъ руки, получалъ въ подарокъ одинъ экземпляръ календаря и подобающее наставленіе, заключающееся въ томъ, что это вопросъ очень важный съ точки зрѣнія народно-экономической, ибо въ обоихъ календаряхъ праздничныхъ дней такое множество, что рабочему люду это препятствуетъ въ работѣ и въ добываніи насущнато хлѣба.

 

Какая заботливость! А рабочій людъ, о которомъ епископъ имѣетъ такое попеченіе, считаеть избыточными и существующіе рабочіе дни, и, не проводя время въ церкви, проводитъ оное по корчмамъ, и вмѣсто добыванія насущнаго хлѣба, наполняетъ имъ жидовскій амбаръ.

 

Агитація впрочемъ велась бы неизвѣстно до какихъ поръ; но сошлась епископская капитула, и рѣшила календарному дѣлу положить конецъ, рѣшительно объявивъ епископу: что она ни на какихъ условіяхъ не приметъ Григоріанскаго календаря, такъ какъ это поставило бы епархію въ большую опасность, и неминуемо привело бы ее къ внутреннимъ смутамъ и раздору.

 

Съ нѣкотораго времени стало замѣтно, что и Мадьярское правительство идетъ рука объ руку съ Стефаномъ Панковичемъ, и съ нимъ за одно проявляетъ знаки своей заботливости объ Угорскихъ Русскихъ. Именно, въ Пештѣ подъ особеннымъ надзоромъ министерства религіи и народнаго просвѣщенія начала издаваться газета для народныхъ учителей, притомъ кулишовкою. Разумѣется, у насъ кулишовкою никто не сталъ плѣняться. Издается ли она еще и теперь, или прекратилась? намъ неизвѣстно. Вѣроятно и министерство убѣдилось, что не стоитъ издержекъ изданіе газеты, которую никто не читаетъ кромѣ наборщика. Наконецъ отъ того же министерства сдѣлано епископамъ Мукачевскому и Пряшевскому предложеніе, чтобъ они постарались созвать коммиссіи, для обсужденія того: какимь образомъ можно бы заменить Русскія буквы Мадьярскими въ учебникахъ, назначенныхъ для народныхъ школъ? Въ этомъ отношеніи изъ Пряшева отвѣчали отрицательно, и есть надежда, что и въ Ужгородѣ поступять также.

 

Въ самое послѣднее время говорятъ, что изъ Пешта Мадьярское каѳолическое литературное общество Св. Стефана предложило нашему обществу Св. Василія Великаго, чтобъ оно слилось съ нимъ въ одно. Но это не сбудется.

 

Если бы кто непремѣнно желалъ отъ насъ, чтобъ изо всѣхъ этихъ фактовъ fiat applicatio, мы принуждены бы искренно сознаться, что въ Угріи это называѳтся равноправностью народностей, узаконенною статьей XLIV 1868 года.

 

А что касается до результата, пріобрѣтеннаго столькими трудами епископа Стефана Панковича, то онъ таковъ:

 

Онъ свой народъ, цѣною невинности котораго добивался своихъ чиновъ, очернилъ предъ Мадьярскимъ правительствомъ;  а отъ тѣхъ самыхъ Мадьяръ, отъ которыхъ надѣялся, что они будуть глашатаями его подвиговъ, славы, величія, удостоился большой чести, именно названія комедіанта и кошачьихъ музыкъ.

Уріилъ Метеоръ.

 

Угрія, январь 1874.

  1) Преподаваніе исторіи вслѣдствіе происковъ Стефана Панковича уже давно прекратилось. Даже и Русская грамматика преподается только по имени, въ чемъ также подозрѣваютъ вліяніе названнаго Стеф. Панковича. 1) Рукопись этого словаря была передана Іоавну Раковскому для пересмотра и крятики, онъ съ большой похвалой отозвался какъ о словарѣ, такъ и о составителѣ онаго. Но оппортунисты съ Іоанномъ Мондокомъ во главѣ, подняли въ угожденіе владыкѣ ропотъ противь окончанія неопредѣленнаго времени глаголовъ. Они твердили, что окончавіе на итъ, ать, пахнетъ московщнною, я тѣмъ препятствовали язданію словаря. 2) Лятургика отъ именя общества представлева епископу для одобренія, но епископъ, прянявши ее, уже не выпускалъ язъ своихъ рукь. 3) Правда (говоритъ I. Раковскій въ № 43 Свѣта за 1868 г.),что у вашихъ писателей еще весьма слабо отражается чистота я правильность общелитературнаго Русскаго языка, но это происходитъ не столько отъ добровольнаго уклоненія отъ правилъ Русскаго языка, сколько отъ недостатка совершеннаго знанія и обладанія богатствомъ его. Но можемъ ли мы имѣть притязаніе на совершенное усвоеніе себѣ литературнаго Русскаго языка? Гдѣ, въ какихъ училищахъ изучали мы его? Давно ли занимаемся распространеніемъ народнаго просвѣщенія? Ужели можемъ довольствоваться знаніемъ одного Русскаго языка и обойтись безъ ученія иныхъ отечественныхъ языковъ? Отвѣты ва сія вопросы весьма просты и ясны, а вмѣстѣ они достаточно оправдываютъ наши слабые успѣхи въ язученіи литературнаго Русскаго языка. Чистаго Русскаго училища съ препода- 1) Раздача отличій дошла до такой степени, что кромѣ фиолетовыхъ нашейниковъ (collare) и красныхъ кушаковъ, одному священнику, управляющему церковнымъ хоромъ, позволено носить на шляпѣ капральскій шнурокъ. 1) Эта я другія подобныя выписки приводятся здѣсь въ томъ самомъ видѣ, какъ приведены авторомъ, безъ всякихъ поправокъ въ языкѣ, въ которыхъ онѣ, какъ видитъ читатель, почти и не нуждаются.                     Ред. 2) Этн «хлопоты» увѣнчались сдѣдующими успѣхами: для себя и своихъ капитулярныхъ удалось ему получить повышеніе жалованья, 100 морговъ пахатной земли н нѣсколько саженъ дровъ. Далѣе—одинъ казенный домъ для воспиталища сиротъ-дѣвушекъ, оставшихся послѣ-священниковъ; но онъ стойть и до сегодня безъ употребленія. Нѣкоторые его приверженцы получили титулъ аббатовъ. (Эти аббатіи впрочемъ мвямыя и безъ дохода). Но львиная часть, льстившая его чиноманіи, досталась ему самому, ибо въ Мартѣ 1869 года онъ пожалованъ средншъ крестомъ ордена Короля Св. Стефана. Въ Октябрѣ того же года произведенъ въ дѣйствятельные совѣтинки Его Велич. Цесаря. Въ Мартѣ 1871 г. пожалованъ великимъ крѳстомъ Желѣзной Короны. Еще остается ему—какъ говорять—статъ надъ-жупаномъ Ужгородской столицы и Римскимъ графомъ. Увѣнчается ли его желаніе успѣхомъ?—покажетъ будущее, но носятся слухъ, будто бы онъ потерялъ довѣріе у правительства. *) Епископъ, вслѣдъ за тѣмъ какъ началъ править епархіею, исполнялъ съ великимъ торжествомъ каноническую визитацию по епархіи, во вреня которой, какъ великосвѣтскій человѣкъ, никакъ не скрывалъ, что онъ постъ не ставитъ ни во что. Позже, во время Четыредесятницы и Филиппова поста, чтобъ не подать повода къ соблазну, онъ по большей части отправлялся въ Пештъ, и возвращался только предъ самыми праздникамя Свѣтлаго Воскресенья и Рождеетва Христова. Въ особенности послѣ Рождества Христова никогда не пропускалъ отпраздновать въ день Св. Стефана Первомучевика свое тезоименитство съ обыкповеннымъ тостомъ въ концѣ:”Да живетъ Богъ и Мадьярское отечество».

3) Имена семи нашихъ пословъ, защищавшихъ права восточной церквя: Адольфъ Ивановичъ Добрянскій, Антонъ Рубій  и Юлій Фаркашъ—мірскіе послы

*) Викторъ Федоровичъ Кимакъ, образованный мододый человѣкь, дѣйствіемъ епископа сперва отстраненъ отъ редакціи «Свѣта»; потомъ онъ вмѣстѣ съ прежнимъ редакторомъ «Свѣта» Кирилломъ А. Сабовымъ, такъ какъ они были учителями гимназіи, переведены министерствомъ къ Мадьярамъ; первый въ Печуй (Финфкирхенъ), а другой въ Сегединъ. Въ настоящее время В. Кимакъ состоитъ учителемъ второй классической гминазіи въ Москвѣ. 1) Этотъ добрый старикъ также н могъ остаться въ Мукачевскомъ монастырѣ. Его уединенная келія, посвященная наукѣ и молитвѣ, въ глазахъ епископа была каким-то арсеналомъ, и онъ принужденъ былъ переселиться въ Россію. Во время его пребыванія въ Мукачевскомъ монастырѣ оффиціально сдѣланъ былъ обыскъ: нѣтъ ли тамъ какихъ нибудь опасныхъ книгь и проч. Теперь онъ находится въ Кіевѣ, въ Михайловскомъ монастырѣ. 1) Стефанъ Панковичъ имѣлъ обыкновеніе вовремя торжествъ произносить рѣчи на Мадьярскомъ языкѣ въ своей каѳедрадьной церкви, начивая же свои рѣчи крестился на трехъ языкахъ: по Русски, Мадьярскн и Латянски. Это подало поводъ къ сарказму, что «у владыки три языкя»; извѣстный державный гимнъ «Gotts erhalte, Gott bechutze» обыкновенно онъ самъ начиналъ пѣть съ амвона по Мадьярски, в своимъ пѣвчимиъ повелѣвалъ дѣдать тоже на хорѣ. Но испорченностъ его приверженцевъ въ этомъ отношеніи не знала предѣловъ; одинъ изъ непотистовъ дошелъ до того, что въ самый день Свѣтлаго Воскресенья держалъ проповѣдь на Мадьярскомъ языкѣ своимъ прихожанамъ, непонимающимъ ни слова по Мадьярски.



*) Составитель этой піесы позже сталъ первымъ любимцемъ владыки, и, несмотря ва свою малодость, въ награду его антинародныхъ заслугъ изъ секретаря тотчасъ былъ сдѣланъ (1871, мѣс. марта) капитулярнымъ каноникомъ. Въ послѣднее время этотъ молодой каноникъ опомнился, и снова подружился съ народною партіей.
ваніемъ наукъ на Руссвомъ языкѣ у насъ доселѣ нигдѣ нѣтъ. Все, что въ нѣкоторыхъ училищахъ находинъ для пользы нашего Русскаго языка, ограничивается преподаваніемъ Русской грамматики, далѣе Закона Божія, и нѣкоторыхъ немногихъ учебныхъ предметовъ на Русскомъ языкѣ; но и при всемъ этомъ вовсе не употребляются учебники, составленные на литературномъ Русскомъ языкѣ, а большею частію пользуются преподаватели рукописями, заготовленными по ихъ собственнымъ соображеніямъ, или книгами, изданными на плохомъ Русскомъ языкѣ».
Пряшевской епархія: Евгеній Поповичь, Эмануилъ Грабарь и Павель Грабарь— мірскіе послы Мукачевской епархіи, и Михаиль Молчань—духовный посолъ епархіи Пряшевской. Этотъ послѣдній, вслѣдствіе агитацій Стеф. Панковича, вскорѣ прянужденъ былъ оставить свое отечество і переселиться въ Россію.

Об авторе admin

International Carpathian Institute of State and Law of the Central European
Читать все записи автора admin